Неточные совпадения
—
Священника! — проговорил он хриплым
голосом.
Особенная эта служба состояла в том, что
священник, став перед предполагаемым выкованным золоченым изображением (с черным лицом и черными руками) того самого Бога, которого он ел, освещенным десятком восковых свечей, начал странным и фальшивым
голосом не то петь, не то говорить следующие слова: «Иисусе сладчайший, апостолов славо, Иисусе мой, похвала мучеников, владыко всесильне, Иисусе, спаси мя, Иисусе спасе мой, Иисусе мой краснейший, к Тебе притекающего, спасе Иисусе, помилуй мя, молитвами рождшия Тя, всех, Иисусе, святых Твоих, пророк же всех, спасе мой Иисусе, и сладости райския сподоби, Иисусе человеколюбче!»
Кроме того, было прочтено дьячком несколько стихов из Деяний Апостолов таким странным, напряженным
голосом, что ничего нельзя было понять, и
священником очень внятно было прочтено место из Евангелия Марка, в котором сказано было, как Христос, воскресши, прежде чем улететь на небо и сесть по правую руку своего отца, явился сначала Марии Магдалине, из которой он изгнал семь бесов, и потом одиннадцати ученикам, и как велел им проповедывать Евангелие всей твари, причем объявил, что тот, кто не поверит, погибнет, кто же поверит и будет креститься, будет спасен и, кроме того, будет изгонять бесов, будет излечивать людей от болезни наложением на них рук, будет говорить новыми языками, будет брать змей и, если выпьет яд, то не умрет, а останется здоровым.
Предварительно опросив детей об их именах,
священник, осторожно зачерпывая ложечкой из чашки, совал глубоко в рот каждому из детей поочередно по кусочку хлеба в вине, а дьячок тут же, отирая рты детям, веселым
голосом пел песню о том, что дети едят тело Бога и пьют Его кровь.
…Казаки! Они врываются в костел. У алтаря на возвышении стоит
священник, у его ног женщины и среди них моя мать. Казаки выстраиваются в ряд и целятся… Но в это время маленький мальчик вскакивает на ступеньки и, расстегивая на груди свой казакин, говорит громким
голосом...
И, приняв из рук Тамары деньги,
священник благословил кадило, подаваемое псаломщиком, и стал обходить с каждением тело покойницы. Потом, остановившись у нее в головах, он кротким, привычно-печальным
голосом возгласил...
Священник встал, утерся своим бумажным платком и начал снова каким-то неестественным
голосом...
Покуда
священник говорил все это суровым
голосом, а Вихров слушал его, — они, как нарочно, проезжали по чрезвычайно веселой местности: то по небольшому сосновому леску, необыкновенно чистому и редкому, так что в нем можно было гулять — как в роще; то по низким полянам, с которых сильно их обдавало запахом трав и цветов.
— Исцеления были-с, — отвечал
священник, не поднимая глаз и явно недовольным
голосом.
Павел вошел в исповедальню с твердым намерением покаяться во всем и на вопросы
священника: верует ли в бога, почитает ли родителей и начальников, соблюдает ли посты — отвечал громко и твердо: «Грешен, грешен!» «Не творите ли против седьмой заповеди?» — прибавил
священник более уже тихим
голосом.
Священник разложил на столе евангелие, надел епитрахиль и начал каким-то неестественным
голосом...
Голос его так был страшен в эти минуты, что
священник даже вскочил с лавки и проговорил...
Осанистый старик
священник с окладистой седой бородой достал из-под ризы бумажку и хотел по ней прочесть приветственное пастырское слово, но
голос у него дрогнул на первых строках, и он только бессвязно пробормотал какой-то текст из Священного писания.
— Заперта-с, — отвечала и та тоже слабым
голосом. —
Священники пришли-с, — доложила она в заключение.
Свежий ветерок врывался сквозь чугунную решетку в окно и то приподнимал ткань на престоле, то играл сединами
священника, или перевертывал лист книги и тушил свечу. Шаги
священника и дьячка громко раздавались по каменному полу в пустой церкви;
голоса их уныло разносились по сводам. Вверху, в куполе, звучно кричали галки и чирикали воробьи, перелетавшие от одного окна к другому, и шум крыльев их и звон колоколов заглушали иногда службу…
Знамя остановилось у аналоя. Раздалась команда: «На молитву! Шапки долой!» — И затем послышался негромкий тягучий
голос батальонного
священника, отца Иванцова-Платонова...
Но и они также верят в бога и также молятся, и когда пароход пошел дальше, то молодой господин в черном сюртуке с белым воротником на шее (ни за что не сказал бы, что это
священник) встал посреди людей, на носу, и громким
голосом стал молиться.
—
Священник из села Никольского, — отвечал незнакомый
голос.
Боярин приподнялся, лицо его покрылось живым румянцем, его жадные взоры, устремленные на дверь хижины, горели нетерпением…
Священник вошел, и чрез несколько минут на оживившемся лице примиренного с небесами изобразилось кроткое веселие и спокойствие праведника: господь допустил его произнести молитву: «Днесь, сыне божий, причастника мя приими!» Он соединился с своим искупителем; и когда глаза его закрылись навеки, Митя, почтив прах его последним целованием, сказал тихим
голосом...
Но неистовые крики заглушили слова
священника. Быстрее молнии роковая весть облетела все селение, в одну минуту изба наполнилась вооруженными людьми, весь церковный погост покрылся народом, и тысяча
голосов, осыпая проклятиями Гонсевского, повторяли...
— Хочу! — сказал решительно Юрий, и отец Еремей, сняв с руки Анастасьи два золотых перстня, начал обряд венчанья. Юрий отвечал твердым
голосом на вопросы
священника, но смертная бледность покрывала лицо его; крупные слезы сверкали сквозь длинных ресниц потупленных глаз Анастасии;
голос дрожал, но живой румянец пылал на щеках ее и горячая рука трепетала в ледяной и, как мрамор, бесчувственной руке Милославского.
Пропагандисту-итальянцу приходится много говорить о религии, резко о папе и
священниках, — каждый раз, когда он говорил об этом, он видел в глазах девушки презрение и ненависть к нему, если же она спрашивала о чем-нибудь — ее слова звучали враждебно и мягкий
голос был насыщен ядом.
— «Господи боже отец наших, заповедавый Ною, рабу твоему, устроити кивот ко спасению мира…» — густым басовым
голосом говорил
священник, возводя глаза к небу и простирая вверх руки: — «И сей корабль соблюди и даждь ему ангела блага, мирна… хотящие плыти на нем сохрани…»
Церковь была почти пуста.
Священник нехотя исполнял службу. Дьячок козлиным
голосом вторил. С десяток старух и нищих как-то по привычке молились. Никто не обращал внимания на рыдающего Колесова.
— Что это вы за глупости
священнику говорили, что донесете на него? — сказала Елена сердитым
голосом Миклакову, — весь предыдущий разговор она слышала от слова до слова из своей комнаты.
— Здравствуйте! — пробасил тот, протягивая Бегушеву руку. — Вот вы желали помогать бедным, — продолжал
священник тем же басовым и монотонным
голосом, — вчера я ходил причащать одну даму… вероятно, благородного происхождения, и живет она — умирающая, без всякой помощи и средств — у поганой некрещеной жидовки!
«Да скоро ли он?» — думал Погодин, мучась. Слегка расставив ноги в мягких, без каблуков, сапогах, — точно не смел стать спокойнее и тверже, —
священник нерешительно касался рукою наперсного креста; вдруг заморгал часто выцветшими глазами и сказал добрым, дрожащим от доброты и желания убедить
голосом...
— И потом он видел его лежащего на жесткой постели в доме бедного соседа… казалось, слышал его тяжелое дыхание и слова: отомсти, сын мой, извергу… чтоб никто из его семьи не порадовался краденым куском… и вспомнил Вадим его похороны: необитый гроб, поставленный на телеге, качался при каждом толчке; он с образом шел вперед… дьячок и
священник сзади; они пели дрожащим
голосом… и прохожие снимали шляпы… вот стали опускать в могилу, канат заскрыпел, пыль взвилась…
Приехал
священник и вместо учетного молебна начал читать отходную. Через несколько минут она скончалась. Аксинья завыла во весь
голос,
священник, несмотря на привычку, прослезился. Окончив отходную, он отер глаза бумажным платком и в каком-то раздумье сел на стул. Савелий стоял, прислонясь к косяку, и глядел на покойницу.
Когда
священник с крестом обернулся к нам, поздравил и сказал, что он крестил меня и вот бог привел и венчать, Катя и его мать поцеловали нас, и послышался
голос Григория, зовущего карету, я удивилась и испугалась, что все кончено уже, а ничего необыкновенного, соответствующею совершившемуся надо мною таинству, не сделалось в моей душе.
Старый
священник выходил в ризе, сделанной из покрова гроба моего отца, и служил тем самым
голосом, которым, с тех самых пор как помню себя, служилась церковная служба в нашем доме: и крестины Сони, и панихиды отца, и похороны матери.
— Пора мне и с собой рассчитаться…
Священника! — проговорил он глухим
голосом.
Наконец, Шатов, как бы опомнившись, вынул из бокового кармана маленький сафьянный футляр, достал из него простое золотое колечко, посмотрел на него с умилением и тихим
голосом, в котором слышно было глубокое внутреннее чувство, просил Наташу надеть; но Варвара Михайловна сильно воспротивилась такому обручению запросто, находя неприличным, и утвердительно сказала, что обручение может совершиться завтра обыкновенным, всеми принятым порядком, помолясь богу, при чтении святых молитв и с благословения
священника.
Дьякон всё усердствовал, сотрясая воздух;
священник не отставал от него; кто-то из толпы подпевал глухим
голосом.
— Слезы блудницы, Щедре, и аз предлагаю: очисти мя, спасе, благоутробием твоим! — кротким, старчески простым
голосом выговаривал маленький
священник.
Певчие замолчали, и вслед за ними замолкли один за другим невидимые хоры в углах и в куполе. Тихим, слегка вздрагивающим, умоляющим
голосом, так странно не похожим своей естественностью на обычные церковные возгласы,
священник проговорил первые слова великого канона...
— Вот где ты, милая Дунюшка, — раздался громкий и приветливый
голос Марьи Ивановны. — С отцом Прохором! Смотри, не пришлось бы мне отвечать перед Марком Данилычем, что ты, живучи у нас, познакомилась с православным
священником, — ласково она промолвила.
Голос отца Модеста звучит глуховато, резко, без тех теплых модуляций и переливов, свойственных
священнику. Затаив дыхание, слушают рассказ стрижки. Глазенки их, горящие вниманием, жадно прикованы к устам законоучителя. Заалевшиеся личики пылают…
Я чувствую близкое соседство
священника, запах его рясы, слышу строгий
голос, и моя щека, обращенная к нему, начинает гореть…
Она не могла больше говорить. Случился сильный припадок. Когда он миновал, пленница едва слышным
голосом сказала
священнику, что она чувствует себя чрезвычайно слабою для продолжения исповеди, просит помолиться за нее и посетить на другой день.
Здесь, в институте, не то… Пожилой, невысокий
священник с кротким и болезненным лицом — кумир целого института за чисто отеческое отношение к девочкам — служит особенно выразительно и торжественно. Сочные молодые
голоса «старших» звучат красиво и стройно под высокими сводами церкви.
Затем на кафедру взошел молодой
священник в темной шелковой рясе с академическим значком на груди. Историю Церкви я проходила в институте, как и словесность, и историю культуры; тем не менее я поддалась сразу обаянию мягкого, льющегося в самую душу
голоса нашего законоучителя, повествовавшего нам о Византийском мире.
— Радость, тоска, солнце, молния, цветы, яд — все это вместе. Отец святый! — продолжал он со слезами в
голосе, обращаясь к
священнику. — Вот тебе все мое сокровище.
И барон немедля проговорил все слова Фиоравенти, одно за другим, могильным
голосом, как будто читал свой приговор казни. Холодный пот капал со лба его; кончив, он упал без сил на стул, поддерживаемый верным служителем Яном и
священником, давно неравнодушными свидетелями этой ужасной сцены. Оба спешили подать ему помощь.
Луч ли веры, освещавший его молодость и заставлявший некогда горячо молиться в деревенской, позолоченной отблесками угасающей вечерней зари церкви, снова закрался ему в душу, или мысль, как молния сразившая апостола Павла по дороге в Дамаск, промелькнула в уме и указала на единственный, отчаянный исход спасти горячо, безумно любимую женщину — сказать мудрено, но чудо совершилось, и вольнодумец-артист медленно опустился на колени перед
священником и
голосом далеко непритворным сказал...
Священник удалился. Уехала и «особа» с остальными двумя приглашенными в свидетели при предлагавшемся завещании. Молодая Салтыкова уже окончательно пришла в себя и распоряжалась своим властным, громким
голосом. Отдав приказание обмыть покойницу и положить ее на стол в зале, и указав Софье Дмитриевне во что и как одеть умершую, она тоже уехала домой и, как уже мы знаем, тотчас же по приезде прошла в спальню к мужу и объявила ему о смерти его тетки.
— А более ничего не сказывала тебе Царица Небесная? — спросил
священник после некоторой паузы, уже совершенно серьезным, убежденным
голосом.
— Он не признавал ее своей женой, так как их венчал не
священник… — продолжал первый
голос.
Выйдя на крыльцо,
священник увидел церковного сторожа и двух крестьян, особенно настаивавших на «изничтожении» пономаря, — на всех их, что говорится, лица не было. Эта депутация не дала
священнику сделать ни одного вопроса, и все в один
голос заговорили: «Беда, выручай нас, батюшка, отец Лидор, выручай!»
Отец святый! — продолжал он со слезами в
голосе, обращаясь к
священнику.